Исландский защитник Рагнар Сигурдссон выступал в РПЛ за «Краснодар» и «Рубин», а с 2018 по 2020 годы был игроком «Ростова». Он рассказал о работе с Валерием Карпиным, непривычном для себя статусе капитана и плюсах Ростова-на-Дону перед другими российскими городами.

«Нервничал, потому что очень хотел играть»

«Перед моей дебютной игрой за «Ростов» я очень хотел выйти на поле: до этого я пропустил игру с «Краснодаром» из-за небольшой травмы, хотя был готов сыграть. Так что очень хотел выйти против «Зенита» дома – это отличный соперник для дебюта!

За пару дней до матча один из партнёров совершил жёсткий подкат и травмировал мне голень – конечно, это просто несчастный случай, мне вообще сначала показалось, что это был обычный подкат. Тогда было холодно, мы тренировались в утеплённой форме. Я сильно ругался – на смеси исландского и русского языков – но продолжал работать.

Однако потом нога стала болеть сильнее, я снял костюм и увидел большую кровавую рану на голени – чуть ли не до кости. Я подумал: «Да какого чёрта, этого не может быть». Врачи промыли рану и зашили её. Мне повезло, что были задеты только мышцы, а не кость.

На следующий день я тренировался, несмотря на небольшую боль, а на другой уже мог полноценно играть. Раньше у меня никогда не было таких травм. Я нервничал, потому что очень хотел играть и побеждать ради команды и болельщиков «Ростова». Помню, что на той игре с «Зенитом» погода была невероятно холодной, а поле выглядело ужасно (матч с «Зенитом» завершился вничью – 0:0, Сигурдссон отыграл весь матч – Прим. Premierliga.ru).

«Ростов Арена» вывела клуб на новый уровень»

Когда я играл за «Краснодар» и «Рубин» и приезжал к «Ростову» на «Олимп-2», чувствовал себя как на войне: ростовчане действовали очень быстро, жёстко и грубо. Мне не нравилось играть против них. К тому же я не знал никого из ростовчан лично, поэтому не было ни одной причины, чтобы эта команда мне нравилась.

Однако после перехода в «Ростов» я действительно полюбил город и его болельщиков. У меня нет никаких чувств к старому стадиону. Возможно, те, кто играл на «Олимпе» много лет, предпочитают его, но мне самому было очень приятно переехать на новую арену. У «Ростова» фантастические болельщики – так много людей приходит на каждый матч и поддерживает команду. Этот стадион вывел клуб на новый уровень. В команде была отличная атмосфера, и каждый игрок хотел выкладываться ради партнёров и болельщиков.

Мы переехали на «Ростов Арену» ещё до подписания Романа Ерёменко, действовали тогда по схеме с пятью защитниками – много играли от обороны и мало атаковали. Зато редко пропускали и побеждали со счётом 1:0 или 2:1. Правда, я понимал, что мы мало атакуем, а через несколько матчей команда перестала выигрывать и начала опускаться в турнирной таблице. Думаю, с такой оборонительной игрой трудно пройти стабильно весь сезон. Помню, мы об этом разговаривали с Карпиным, он сам хотел поменять схему, но после переезда на новый стадион не стал ничего переделывать, потому что команда и так играла хорошо.

В следующем сезоне мы перешли на новую схему 4-4-2 и начали играть лучше. Шомуродов регулярно забивал, Ерёменко стал лучшим футболистом во всей лиге, и наша игра вышла на высокий уровень. Команда показывала очень атакующий футбол. С другой стороны, мы стали чаще пропускать, потому что были более уязвимыми в защите. «Ростов» покинули хорошие игроки – Паршивлюк, Ингасон – и нам потребовалось время, чтобы привыкнуть к другим партнёрам. Не поймите меня неправильно: они тоже хорошие футболисты, но нужно было найти взаимопонимание. Хотя в целом это не оказывало большого влияния, потому что мы забивали по два-три гола за игру.

«На поле с Гацканом лучше быть осторожным»

Присутствие в команде людей, которые говорят на твоём языке, всегда важно, особенно когда только приходишь и никого не знаешь. Если ты совсем один, может показаться, что к тебе неприветливы или просто нет с кем пообщаться. Но все игроки «Ростова» знали обо мне, потому что я уже играл против них, и хорошо меня приняли. 

В Ростове я стал лучше говорить по-русски, чего не скажешь о годах в Краснодаре и Казани. Я познакомился со своей девушкой, она меня многому научила. Мы каждый день общались на русском, так что я стал быстрее его запоминать. Это очень помогало понимать российских одноклубников, ведь немногие из них хорошо говорят по-английски. Наверняка, когда они заметили, что я стараюсь выучить русский язык, они это оценили.

Когда я пришёл в команду, капитаном был Гацкан, а вице-капитаном – Калачёв. Они были зрелыми игроками и нашими лидерами. Гацкан – фантастический человек, но тихий, много не говорит. Зато когда он надевает бутсы, лучше быть осторожным: на поле Гацкан – настоящий воин. Тем не менее настоящим лидером команды был Паршивлюк, он всегда был готов помочь за пределами поля. Если были какие-то проблемы, Сергей не стеснялся их обсудить с нами. Я очень его уважаю: он отлично говорил на английском, был приветлив ко мне и помогал во всём. Для меня именно Паршивлюк был лидером.

Калачёв, хоть и был вице-капитаном, играл не очень много, потому что часто получал травмы. Кроме Гацкана повязку носили Паршивлюк и Ингасон. На тот момент было не догадаться, кто будет следующим капитаном, потому что им назначали одного из этой тройки. Однако затем Ингасон и Паршивлюк покинули клуб, Калачёв завершил карьеру, а вице-капитаном стал я.

Думаю, это был нормальный процесс, потому что тогда многие ребята приходили и уходили. Команда очень быстро менялась. Помню, посмотрел на командную фотографию, сделанную за полгода до этого, и осознал, как много игроков уже ушло. Когда Гацкан не мог играть, я был капитаном вместо него. После его перехода в «Крылья Советов» было логично, что эту ответственную роль должен был принять я.

«Назначение капитаном было огромной честью для меня»

Вообще это странный момент, потому что раньше меня никогда не волновало, буду ли я капитаном. Я задумывался об этом, но особо не нуждался в таком признании. Но когда на меня возложили такую ответственность, это стало огромной честью. Думаю, многие игроки испытывали ко мне уважение так же, как и президент и тренер.

Правда к этому добавились моменты, которые мне не очень нравились. Я не такой уж общительный человек, но мне нужно было спрашивать у Карпина то, что интересовало игроков и в чём я сам не очень разбирался. Это было мне не совсем по душе.

Если ты не российский игрок, у тебя не получится напрямую выразить свои мысли. В «Ростове» работал отличный переводчик, но иногда ты чувствуешь, что тебя не совсем понимают, и это не лучшее ощущение. Порой мне хотелось что-то обсудить в личном разговоре с тренером и чтобы при этом с нами не было переводчика.

Карпин здорово придумал назначить вице-капитаном Романа Ерёменко, и когда нужно было поговорить с тренером, мы шли вместе, потому что Роман понимал побольше, чем я. Это отлично работало.

«Карпин – перфекционист и прекрасный тактик»

Очень трудно подобрать правильные слова, чтобы описать Карпина. Он перфекционист и может долго разбирать какие-то недочёты. Грубые ошибки могут быть у каждого, но если ты допускаешь много мелких помарок – это ужасно, потому что тогда у тебя проблема в концентрации. Думаю, Карпин был прав, когда тратил много времени на разбор тех моментов, которые многим игрокам кажутся незначительными.

Со временем все эти мелочи стали понятны, и команда перестала много пропускать. Карпин – прекрасный тактик. Он всегда относился ко мне с уважением и добротой, я это реально ощущал. Я точно могу назвать Карпина очень хорошим человеком.

«В дерби начинаешь чувствовать себя по-настоящему»

Я раньше не знал, что «Ростов» и «Краснодар» – исторические соперники. В «Краснодаре» я сначала играл немного, поэтому не исключено, что другие игроки говорили о значимости победы в дерби, но сам я не обращал на это внимания. Даже когда впервые сыграл против краснодарцев за «Ростов», не было ощущения, что будет война. Но после того матча я почувствовал: это было настоящее дерби. Даже Гацкан был более агрессивным, чем обычно.

В Ростове я познакомился с некоторыми ребятами – не футболистами, а простыми болельщиками – и они говорили мне: «Мы должны обыграть «Краснодар». Это настоящее дерби». Я потом спрашивал одноклубников, и они отвечали то же самое. Для игроков особенно важно выигрывать такие принципиальные матчи – это факт.

Когда ты чувствуешь атмосферу, видишь, как много игра значит для фанатов – тем более если команды находятся на вершине таблицы, как сейчас – матчи становятся очень напряжёнными. Ты получаешь этот заряд, немного нервничаешь, но чувствуешь себя по-настоящему: начинаешь бежать быстрее, чем обычно, ещё жестче подкатываться. Однако в конце сезона не так важно, обыграл ты «Краснодар» или «Уфу», потому что всё решает общее количество очков.

«Ростов – в тройке моих самых любимых городов»

Город мне понравился по многим причинам. Моя девушка обожает Ростов. Здесь классная погода и, на мой взгляд, люди приветливее, чем в других российских городах, в которых я жил. А ещё тут много хороших ресторанов. Я даже поверить не могу, что в Краснодаре или Казани смог найти только по одному-два классных заведения, зато в Ростове сходу назову минимум двадцать.

Я даже лично знаком с владельцем ресторана Camorra Pizza e Birra и его друзьями. Они стали для меня близкими людьми, я и сейчас поддерживаю с ними контакт. К сожалению, я не умею готовить и почти не ел что-то русское – только пробовал супы. Они первыми приходят на ум, когда вспоминаю русскую кухню. Я в основном ходил в итальянские рестораны. Вообще я бы включил Ростов в тройку самых любимых городов, в которых когда-либо был. Могу точно сказать, что я снова туда приеду.

Я не могу назвать лучшие или худшие воспоминания о Ростове – было и то, и другое. В моей памяти останутся те моменты, когда мы хорошо играли и побеждали, а потом радостными шли в раздевалку. Те моменты, когда все были счастливы: тренер, президент и игроки. Ради этого мы и играем в футбол».

В тексте использованы фотографии ФК «Ростов»

Интервью было впервые опубликовано на официальном сайте РПЛ 10 мая, в день 90-летия «Ростова»