Илья Кухарчук впервые сыграл в РПЛ в 2010-м, когда был игроком «Анжи»: тогда 20-летний полузащитник отыграл за махачкалинцев 12 матчей и забил два гола «Спартаку» из Нальчика. Следующие игры в Премьер-Лиге футболист провёл уже через десять лет – за это время Кухарчук поиграл за молодёжку «Анжи» и восемь команд ФНЛ, пока не вернулся в лигу с «Химками».

Сейчас Илья – один из ведущих бомбардиров команды с пятью голами, а в декабре благодаря четырёхматчевой голевой серии был признан лучшим игроком месяца в Тинькофф РПЛ.

«В последних матчах не праздновал голы – ВАР не позволял выплеснуть эмоции»

– После матча с «Рубином» вы говорили, что проведёте выходные в Казани. Как отдыхали во время паузы?
– Увиделся со всеми близкими людьми, с родственниками жены. Мы и ходили в гости, и сами принимали – просто были домашние посиделки.

– Ваша жена родом в Казани. Знакомы с того времени, когда сами были в «Рубине»?
– Да, познакомились банально – в каком-то клубе, где молодёжь тусовалась. Сейчас, наверное, люди больше знакомятся в интернете, а мы встретились вживую. Потом не общались какое-то время, но у нас есть общие друзья – например, Игорь Портнягин (выступал за «Рубин» с 2008 по 2016 годы с перерывами, чемпион РПЛ-2009– Прим. Premierliga.ru) – мы оказались в одной компании и начали общаться более тесно. Вместе уже девять лет.

– Когда вы забили «Рубину», было видно, что сдерживали эмоции. Чем вам до сих пор близок этот клуб?
– У меня только положительные воспоминания и уважение к «Рубину», но в последних матчах я вообще не праздновал голы – ВАР не позволял выплеснуть эмоции наружу. Допустим, мой гол ЦСКА: там были сомнения, поэтому я сначала не праздновал, но когда засчитали, порадовался аккуратненько. Потом гол «Арсеналу»: единоборство у Трошечкина, я забиваю, но снова не отмечаю – вдруг ВАР будет смотреть. Когда оказалось, что всё нормально, опять порадовался в одного.

Следующий гол – «Локомотиву»: я забиваю в конце, эмоциональный момент, но ВАР смотрит возможный офсайд. Опять не радуюсь, нахожусь немножко в замешательстве, но в итоге гол засчитывают. Я про себя подумал: да, эмоции – это хорошо, но будет вдвойне обидно, если гол не засчитают – расстроюсь больше. Поэтому сначала веду себя сдержанно, спокойненько – теперь будет такой стиль.

– Вы застали в «Рубине» две чемпионские команды, пусть тогда и играли за дубль. Как она выглядела с вашей стороны?
– Я стабильно тренировался с основным составом, поэтому видел, что происходило внутри. Это была очень дисциплинированная команда, даже чересчур. Эту дисциплину разбавлял Саша Бухаров, который всегда находил, что сказать на теориях, даже пошутить. Строгость Бердыева зашкаливала: когда он заходил на базу, все старались не дышать.

Эта дисциплина и дала результат. Не было такого, что всех под каток раскатывали, хотя первый раз стали чемпионами за три тура до конца сезона. Ребята отталкивались от своей игры, никогда не подстраивались под соперника, играли очень строго в обороне, что и принесло такой результат – очень часто матчи заканчивались 1:0.

Молодёжь, конечно, подпускали в основную команду, но только к тренировкам. Был контингент футболистов выше среднего возраста, плюс очень сильные иностранцы: Карадениз, Домингес, Ансальди, Навас, тот же Нобоа. Правда, Кристиана ещё помню по тому, что после игр основного состава мы частенько проводили двусторонки с теми, кто не играл в матчах, и он в них участвовал. Зато сейчас Нобоа доказывает, что он все ещё футболист очень высокого уровня.

«У Бердыева очень крутая техника, он спокойно финтил»

– Бердыев вас привлекал к работе с основным составом, но выпустил только два раза в Кубке России. Что дала работа с ним?
– Я тогда был молодым и не впитывал информацию, как сейчас, не так внимательно относился к различным советам, тактике. Я прям помню, как один раз Бердыев остался после тренировки и учил меня бить в дальний угол. У меня коленки тряслись: я остался немножко поработать, а тут ещё главный тренер со мной – я до ворот добить не мог от испуга, но надо показать, что ты не посторонний в футболе. Это хорошо в памяти отложилось. Я бы сказал Бердыеву большое спасибо, что он брал меня на сборы с основным составом и подтягивал к тренировкам. Благодаря этому меня ещё заметил Гаджи Гаджиев и позвал в «Анжи». Он был с нами на каких-то сборах и обратил на меня внимание.

– На той тренировке Курбан Бекиевич пытался успокоить?
– Нет, он вообще немногословен. В основном занятия проводил Александр Мацюра, его помощник. Курбан Бекиевич включался периодически – например, в начале тренировки или когда всё было совсем плохо. Он подходил, доставал макет и начинал объяснять, но в основном смотрел тренировочный процесс со стороны.

– Александр Гацкан рассказывал, что иногда Бердыев мог остановить тренировку и чуть ли не вести игроков за руку.
– Такое тоже было. Даже помню, иногда он участвовал в тренировках, потому что не хватало футболистов. Он спокойненько финтил, у него очень крутая техника. Помню, как он на замахах убирал – и меня тоже. Я не давал ему прострелить, просто катился туда-сюда – и он два раза под себя убрал.

– Вы вспоминали, что Мацюра постоянно вас критиковал. Как воспринимали его замечания?
– Очень болезненно. Всё, что я делал, было неправильно. За меня даже один раз заступился Махач Гаджиев, он сказал: «Ну хватит, пацан ничего такого не сделал, вы его душите и душите». Может, это была такая методика для молодых футболистов, но воспринималось болезненно.

– Какие слова навсегда врезались в память?
– Чего-то конкретного не было, это больше ситуативные истории. Допустим, идёт дубль после обеда, а Мацюра на крыльце курит или пьёт кофе. Он нас видит и говорит: «О, молодёжь, давайте ко мне». Достаёт макет и начинает рассказывать, хотя у нас тренировка через час-два. Мог целый час просто говорить нам, как играть в футбол. В столовой мог подойти, использовать соломки, зубочистки, чтобы показывать перестановки.

– Со следующим соперником в РПЛ «Зенитом» у вас тоже есть личная история – ещё до «Рубина» вы ездили туда на просмотр. Какие детали помните?
– Я приехал в дубль на просмотр, жил на базе школы «Смена». Тренировался около недели, не подошёл и уехал. Особо ничего запоминающегося не было.

«Был благодарен Черевченко, когда получил шанс играть на любимой позиции»

– Игорь Черевченко тренировал вас не только в «Химках», но и в «Балтике»: он поехал в Калининград после «Локомотива». Какое впечатление он тогда произвёл на вас?
– И мне, и ему было нужно время на адаптацию, потому что сложно прийти в ФНЛ после такого клуба, как «Локомотив», да ещё спасать команду, которая вылетает. Игорь Геннадьевич был сдержанным на эмоции, он немногословный тренер.

– Насколько он изменился?
– Сейчас больше диалогов, раскрепощения, юмора, потому что мы показываем хорошие результаты, слава богу, и времени побольше прошло, чем в «Балтике».

– С его приходом вы стали играть в основе. Как вы поняли, что Игорь Геннадьевич готов вам доверить место в составе?
– Я это понял только перед игрой с «Динамо», когда услышал стартовый состав. Да, мы были знакомы с Черевченко, у нас проходили диалоги, но как он видит меня в «Химках», я понять не мог. Когда получил шанс, был искренне ему благодарен и счастлив, что появилась возможность сыграть на своей любимой позиции. До сих пор стараюсь выкладываться в каждом матче, сколько бы времени мне ни было отведено на поле.

– Команда не проигрывает десять туров подряд. Что вместе с результатами помогает поддержать позитивную атмосферу?
– У нас собрались ребята без каких-то корыстных целей, желчи. Все понимают, что мы идём от игры к игре, никто не объявлял борьбу за еврокубки или ещё что-то. Что было в начале сезона и что сейчас – колоссальная разница. Если бы кому-то сказали, что будет так, никто не поверил бы. Мы звёзд с неба не хватаем, мы работяги, маленькими шажочками поднимаемся наверх. Хорошо, что сейчас у нас это получается.

– Есть ещё игроки, которые хотят что-то доказать: например, арендованный у «Спартака» Резиуан Мирзов.
– Если брать Мирзова, он приехал в аренду доказывать, что он должен играть на самом высоком уровне. Мы, кстати, знаем друг друга давно – в Нальчике познакомились. Взять нашего капитана Диму Тихого – он своей игрой создаёт кремень в обороне и стремится попасть в сборную. Я очень ему этого желаю, потому что он достоин сборной. Про себя ничего не буду говорить, потому что я всю жизнь кому-то что-то доказываю.

– Результативность в ноябре-декабре принесла вам звание лучшего игрока месяца в РПЛ. Какие факторы вылились в эту голевую серию?
– Всё было, как и всегда, я не могу выделить, что какие-то вещи по-другому делал. Наверное, главные факторы – доверие тренера, плюс партнёры по команде, без этих составляющих ни один футболист не сможет обходиться.

– Вы тогда говорили, что как будто переживаете вторую молодость.
– Состояние души и тела потрясающее, ноги бегут, голова думает – я решил это так обозвать. Я мог отбегать всю игру и хорошо себя чувствовать. Ещё скажу большое спасибо всему медицинскому персоналу, они обеспечили очень качественное восстановление, благодаря этому мы подходим к играм в хорошей форме. Это тоже 100 процентов повлияло на тот отрезок.

– 2021 год начался для вас с первой красной карточки в карьере, вы тогда сильно переживали. Какие мысли возникали в тот момент?
– Самая первая мысль, когда судья шёл с карточкой – это несправедливо, потому что на мой взгляд, первой жёлтой карточки не было. Вторая – я подвёл команду: ребятам ещё 20 минут работать, и так все устали, а тут двойная нагрузка ложится. Когда уходил с поля, молился, только бы ребята продержались и выиграли у «Уфы». Ещё злился на себя: если уж получил первую жёлтую карточку, надо быть аккуратнее. Я пошёл в борьбу и вообще не видел защитника, но попал рукой по лицу.

– Повлиял ли этот эпизод на то, что два следующих матча вы начинали в запасе?
– Тренер отвечает за результат, а команда выиграла в двух матчах – значит, так должно было быть. Естественно, я переживал, что не играю в стартовом составе.

«В «Шиннике» понял, что пора браться за голову – всё складывалось не так»

– Вы дебютировали в РПЛ, когда играли за «Анжи», Гаджиев тогда вас называл одарённым игроком. Насколько сложно тогда было выходить против взрослых соперников?
– Я особо не обращал на это внимание. Конечно, было сложно – сразу такой скачок из дубля в основную команду, я получаю игровое время. Тогда играл на своих эмоциях, не думал, сложно или нет – выкладывался на максимум, бегал туда-сюда.

– Вы застали смену курса в клубе, когда появились Роберто Карлос, Мбарк Буссуфа и другие статусные легионеры. Как воспринимали эти изменения? Тем более на тот момент вы находились не с командой.
– После Нового года я прошёл один сбор с «Анжи», тогда только ходили разговоры о каких-то переменах. Потом уехал в молодёжную сборную, получил травму спины и вернулся. Второй сбор пропустил полностью – просто прилетел в Турцию и занимался индивидуально. Затем решили, что своими силами не справляемся, надо обращаться в клинику спортивной медицины. Начал лечиться в Москве, а команда уже проводила третий сбор, и в клубе произошли перемены. Я обо всём узнавал только из новостей, по телефону созванивался с друзьями. Когда вернулся через четыре месяца, команда уже переехала в Кратово и была совсем другой.

– Как привыкали к новой реальности, когда вернулись в расположение?
– Я молодой парень, вокруг меня звёзды футбола – ловил кайф от каждого дня тренировок.

– Вы признавались: «Думал – ничего, сейчас я тут быстро завоюю место в составе, а по факту мне даже шанса не дали». Почему возникла такая уверенность?
– Да, я думал, что буду получать игровое время, никогда в себе не сомневался – это была самоуверенность. Со временем понял, что места в стартовом составе и даже в заявке очень тяжело добиться, и попросил, чтобы за игровой практикой отправляли в дубль.

– Как пришло осознание, что шанса не будет?
– Я всегда занимался с основной командой, был готов играть, в заявке сидел. Очень надеялся, что рано или поздно мне дадут шансик выскочить, но не дождался.

– Ещё одни воспоминания об «Анжи»: «Тогда относился к футболу, как будто он будет в моей жизни всегда. Как будто играть за команду высшей лиги – данность». Какой момент убедил, что вы тогда были не правы?
– Когда приехал на просмотр в «Крылья Советов» – это было после Нальчика. В «Спартаке» я вообще в заявку не попадал, просто присутствовал, а потом подумал: «Не, я же футболист». Поехал на просмотр в «Крылья», но не получилось по стечению разных обстоятельств. Я уехал в «Шинник» и понял, что возвращаюсь к истокам, откуда выходил (Кухарчук занимался в «Шиннике» с 2003 по 2007 годы, оттуда уехал в «Рубин» – Прим. Premierliga.ru), и пора браться за голову – всё складывалось не так, как думал пару лет назад.

– Вы говорили, что вам тогда и отец предъявлял.
– Отец всегда предъявляет, когда что-то идёт не так. Он всегда старался держать меня в тонусе, но в силу своей молодости я не обращал на это внимание.

– Сами достигли этого переосмысления?
– Да, но не сразу получилось. Вроде, в один день думаешь: «Всё, берусь за голову». На второй: «Что-то лень пойти в тренажёрку». На третий идёшь, но на четвёртый опять не хочешь – были такие моменты, что, вроде, и понимаешь, но ничего не делаешь.

«На руках был контракт из Казахстана, но я хотел играть в РПЛ»

– Когда удалось стабилизировать отношение к делу?
– После «Шинника» я поехал в «Волгу», хорошо отыграл первые полгода, и пришло предложение от «Рубина». Думал, что уже всё: переговоры шли обильно, обсуждали конкретные условия, но не сложилось – бывший генеральный директор Олег Алёшин не смог договориться, как я знаю. У меня был чуть ли не психологический срыв: я уже одной ногой в «Рубине», вещи собрал, но бац – что-то пошло не так. Потом вообще команда в Нижнем поменялась.

Из «Волги» ушёл в «Енисей», там с Андреем Тихоновым были недопонимания – я не устраивал его как футболист и уехал в «Балтику». Я благодарен Игорю Кудряшову, который на протяжении многих лет звал в «Томь», но по тем или иным обстоятельствам не получалось туда перейти. Уже после «Тамбова», очередного личного разочарования, я созвонился с Игорем Владимировичем, и мы решили, что сейчас самое время. В Томске у меня уже начался психологический подъём.

– Как бы вы объяснили этот подъём?
– В первую очередь, я понимал, что Кудряшов в меня верит как в человека и футболиста. Главный тренер Василий Баскаков особо не лез: футболист выполняет работу – и хорошо. Он очень немногословный человек, сдержанный – такое впечатление сложилось за время работы. Александр Фамильцев, второй тренер, разбавлял всё это позитивом.

Плюс в Томске потрясающая атмосфера в плане болельщиков. Все знают, что сибиряки – очень дружный и добрый народ. Коллектив тоже был крутым. Плюс результат: мы выигрывали, но были проблемы с финансами. Если бы не эти сложности, думаю, тот коллектив бы тоже неплохо выступал в РПЛ: мы шли на втором месте за «Тамбовом», у которого финансовое состояние было лучше, чем у нас. Мы бодались своими силами, но когда губернатор области сказал, что мы не готовы идти в РПЛ, вся команда разбежалась в один момент.

– Вы тепло прощались с болельщиками – стихотворение написали.
– Да, сам всё написал. Бывают такие моменты, когда нахлынет. Для меня не проблема подобрать рифму к словам. Вдохновение пришло после того, как разорвал контракт, и решил таким способом попрощаться не только с болельщиками, но и с футболистами, руководителями. Постарался затронуть всех, потому что это было действительно хорошее, классное время.

– Когда вы перешли в «Химки» из «Томи», говорили, что всё ещё хотите вернуться в РПЛ и даже отклонили предложения из-за границы – звали в Казахстан. Почему не хотели пробовать себя в другом чемпионате?
– Я созванивался со спортивным директором казахстанской команды, у меня уже был контракт на руках – оставалось его только подписать. Но я хотел играть в РПЛ, это была моя конкретная цель, к которой шёл несколько лет. Я не хотел после хорошего сезона в «Томи» взять и всё пустить на самотёк, поэтому не поехал в Казахстан. Оттуда вернуться намного тяжелее и сложнее, чем из ФНЛ – это моё мнение.

– В конце 2020-го «Химки» продлили ваш контракт на долгосрочный период. Какие амбиции видите у клуба в будущем?
– Надеюсь, самые высокие и что у нас будет продолжительное и плодотворное сотрудничество. Слава богу, что сейчас у меня получается так играть, это радует, но всегда есть к чему стремиться. Я буду делать всё для того, чтобы дальше было ещё лучше – работать, терпеть, выходить на поле и, как говорил пару раз, жалить.

«Когда играл против брата, всю игру подсказывал ему»

– Начальник «Химок» Сергей Якунчиков говорил, что вы очень верующий человек – видел много иконок. Откуда идёт такая сильная вера?
– Даже не помню тот момент, когда я начал ставить иконки в раздевалке. Точно знаю, что некоторые купил в Махачкале, они до сих пор со мной. У меня верующая семья, но меня никто не принуждал, что надо верить. Я просто смотрел на маму, она очень добрый и открытый человек, всегда молилась, в церковь ходила. В детстве у меня это отложилось в голове, и как-то пошло. Сейчас я даже не люблю раздевалки без шкафчиков, куда можно поставить иконки. Вот мы приезжали на Центральный стадион в Казани – там некуда ставить. Я в таких случаях ставлю на подоконник или прошу найти другое место.

– Ваша семья иногда приезжает в Химки – родители и младший брат-футболист Дмитрий. Совместное детство было максимально футбольным?
– Мой папа – очень большой фанат футбола. Он сам хотел играть, но раньше мировоззрение было другим, и свою мечту он решил вложить в детей. Я в шесть лет пошёл в футбол к девяти-десятилетним ребятам, а когда Диме исполнилось шесть, он пришёл в команду моего возраста. Когда все дети летом уезжали в лагерь – всегда мечтал туда поехать, но никогда не был – у меня были сборы в Костроме. Причём своеобразные: приходили утром, уходили вечером, были и кроссы, и тренировки на поле, и бассейн, и питание. Всё было круто. Спасибо моему первому тренеру, который делал эти сборы.

– Однажды вы встретились с братом в молодёжном первенстве: вы вышли за «Анжи», а Дмитрий – за «Ростов».
– Я всю игру ему подсказывал, говорил, что делать. У меня тогда уже был какой-то статус футболиста РПЛ: тренировался с основной командой «Анжи», но играл за дубль. Мне очень хотелось, чтобы брат выглядел достойно, и в некоторых эпизодах, во время водопоя я шёпотом говорил, как и что делать, как я вижу.

– Со стороны такая картина выглядит забавной – игрок одной команды подсказывает сопернику.
– Там этого никто не видел!

– Дмитрию не удалось пробиться выше второй лиги. Вы знаете, почему?
– Иногда в футбол попадают какие-то посторонние люди, и они играют, а есть ребята, которые работают через травмы, но им ставят какие-то палки в колёса – так и с братом получилось. Он никогда не был раздолбаем, в отличие от меня – я говорил в интервью, что у меня в голове был бардак. Дима вообще по-другому смотрел: закачка, тренажёрный зал, но не получилось. Мы думали, что в Костроме он себя проявит, в «Спартаке» команда была по силам, но даже на таком уровне спортивный директор тащил других футболистов – они играли, а Дима получал меньше игрового времени. Потом клуб вообще закрылся.

– Последним клубом Дмитрия указан «Росич».
– Он играл там до прошлого года, потом перешёл в ФШМ. Сейчас живёт в Москве, играет в ЛФЛ.

– Он рассчитывает пробиться обратно на профессиональный уровень?
– Всё зависит от предложения. У него есть постоянная футбольная практика, он получает за это деньги, плюс работа. Дима – умный парень: сам заканчивал институт, создаёт сайты, делает ещё что-то, связанное с компьютерами. Это уже у него надо спросить – сможет ли какое-то предложение перебить его основную работу.

– Вам пока 30 лет, но вы уже понимаете, чем хотите заниматься после игровой карьеры?
– Я хочу остаться в футболе, а в какой роли – как бог даст: тренерская, агентская деятельность. Пока у меня в голове футбол, наконец-то РПЛ и желание играть как можно дольше. Думать о будущем стоит, но загадывать рано.

Фото: Константин Рыбин/РПЛ; «Рубин»; Кристина Коровникова/«Химки»; Сергей Расулов/«Анжи»; «Томь»